Какой был ваш путь в направлении гуманной педагогики? Вы один из немногих учёных, которые отказались от диссертации, потому что обнаружили новое более важное направление. Расскажите, пожалуйста, об этом.

Гуманная педагогика - общечеловеческая культура и владельцами этой педагогики являются классики. В том числе и такие любимые для меня классики, как Константин Дмитриевич Ушинский, Василий Александрович Сухомлинский, Антон Семенович Макаренко. Они составляют ядро этой педагогики. Именно от Константина Ушинского идет главное определение этой педагогики. Он сказал "Истина гуманного образования - это воспитание духа человеческого". Хочу подчеркнуть - духа человеческого. Он не сказал "нравов, культуры поведения, патриотизма" или вроде этого. Вот это понятие воспитания духа человеческого является основой гуманной педагогики. Авторитарная педагогика не признает, конечно, никакого духа. Там главное - подготовить детей к жизни. Поэтому надо освоить науки, что считается якобы подготовкой к жизни. А дальше, какие отношения у человека складываются к этим наукам, авторитарная педагогика это не выискивает. Это обучающий процесс не предусматривает, лишь бы дети сдавали тесты. Гуманная педагогика во главу стола ставит именно дух человеческий. Если дух образуется, то есть ядро нашей человечности, то конечно он станет достойным гражданином, мужем, женой. Человек вообще будет благородный и великодушный, а таких людей в мире мало. Изначально мне надо было классиков много читать, чтоб проникнуться, потом надо было понять опору, на которой классики создают свое учение. Эта опора - вера в Бога. Мне сначала было сложно принять, как классики верят в Бога и хотят на этой основе строить свое учение. При том, не религиозную педагогику они строят, а светскую. То есть, из такого вот предположения, что Бог - творящая сила всего, вот это положение, конечно, сложно было принять. Я был в борьбе с самим собою. С одной стороны классики, с другой - партийная власть. Мои эксперименты и так рассматривались как буржуазные. После развала Советского Союза стало легче. От Сухомлинского я научился маскировать идеи, он защищал гуманную педагогику щитом партийных догм. Я научился у него этой маскировке. С одной стороны, чтобы властный мир был доволен, с другой - чтоб моя жизнь состоялась. Вот так эта педагогика была постепенно раскрыта, и сейчас я ее предлагаю не от себя, а от классиков. Классики - это горизонты сознания. Сковорода, Ушинский, Сухомлинский - это вершины сознания.

Классики из прошлого показывают путь в будущее.

Классики прошлого, а вообще живут в будущем. Идеи их за горизонтом, как будто подплываешь к нему, а он все отодвигается. Творцы классики они уходят, нам еще долго предстоит их понять. Все классические ценности вобрать невозможно, но некоторые из них можно и необходимо именно сейчас реализовывать. Иначе стыдно будет. У нас есть силы, ум, как будто любим детей, любим жизнь. Если все это правда, то у нас просто нет выбора не реализовать некие постулаты классиков.
Вот первая ценность гуманной педагогики: вся земная жизнь есть подготовкой к жизни вечной. Это вера. Готовим себя к жизни вечной? Готовим ли детей к жизни вечной или нет? Надо этим заниматься или же лучше заниматься благоустройством нашей жизни, наших детей? Обеспечивать их материальными благами, женить, построить дом, иметь деньги в банке, что еще нужно для жизни? Возьмем другую ценность, которая идет от Ушинского: дети не готовятся к жизни, они уже живут. Можно ли назвать обучение жизнью? Наверное, нет. Там принуждение, домашняя работа, крики, безмотивность, безрадостность, там скука и грусть. Когда я бываю в Украине, то прошу показать хотя бы одну школу, которая работает по идеям Сухомлинского, Ушинского. Но в Украине нет этих школ. А Ушинский сказал: "Дети уже живут". Значит, вывод отсюда - школа должна воспитывать в детях жизнь с помощью самой жизни. А в семьях детей должны воспитывать в дружбе, любви, взаимопонимании, единении, на равноправных условиях. Родителям легче воспитывать криками, запретами, там много ума не надо. Мама пусть раздражается на каждом шагу, пусть орет, постепенно пройдут годы, ребенок подрастет и будет подобен нам самим. И что мы воспроизвели в наших детях? Себя самих. И вот, черепашьими шагами движемся в обществе.

Вы дали уникальный метод "письма сыну".

Это письма к дочери были. Это метод очень хороший, потому что ребенок растет, он сгусток актуальных потребностей, ему всегда все хочется, а нам именно не хочется того, что им хочется. И тут зреет конфликт, конечно. Как тут быть? В конфликте воспитание останавливается, даже рушится то, что было уже сотворено. Поэтому конфликтная обстановка - не условия воспитания. Надо избегать как-нибудь конфликт. Чтобы этого не было, мы нашли психологию согласия.

А можно поподробнее? Потому что сегодня наоборот все говорят, что в конфликты нужно идти, проживать их.

Все говорят, потому что не хотят войти в более творческую жизнь. Уже привыкли к конфликтам, а после конфликта мир рушится. Это же несерьезно. Можно я скажу, что если между мамой и папой зреет конфликт, он никому не принесет радость, поэтому кто будет мудрее и уступит?

Нужно обладать такой внутренней силой, чтобы не терпеть, не подавлять себя, а принять и уступить с любовью.

Без любви этого не произойдет. Любовь крепнет в уступчивости, понимании, доброжелательности. При конфликтах любовь тлеет, и чем дольше он будет развиваться, тем хуже. Мне жена противнее становится или я ей. Если конфликты все же возникнут в жизни, то найдем мудрость не довести конфликт до разрыва. Разводы - это развалины.

Отсутствие раздражения можно ли тренировать? Но это должна быть всё-таки сила воли тогда. Потому что многие сейчас говорят"проявляйся, проявляй свои эмоции, выражайся, будь таким, какой ты есть и дальше пусть мир тебя принимает, это уже проблема мира".

Знаете, что? Можно проявлять свои эмоции. Но если я нахожусь в том пространстве, где ты изъявляешь свои эмоции и мне от этого плохо, то какое я имею право? Могу просто плюнуть и уйти от тебя. Давайте щадить людей. Кому нравится извержение вулканов? Раздражение - это извержение злости из нашего внутреннего мира. Выйди, пожалуйста, и раздражайся сколько хочешь. Но если при людях, надо взвешивать, что сделает твое раздражение. А кто раздражается обычно? Тот, кто имеет власть, кто имеет право кричать. Вы же знаете, когда мама кричит на ребенка, а ребенок отвечает тем же, то мама что говорит? "Как ты смеешь?" Но ты же дала пример.

Шалва Александрович, а что такое свобода? Сейчас многие к ней стремятся, мы говорим, что мы становимся более свободными. Что в вашем понимании свобода?

Свобода - один из важнейших элементов психологии согласия. В философских категориях вообще свободы нет, мы всегда зависимы от тысячи видимых и невидимых обстоятельств. Свобода проявляется мгновенно, когда мы что-то выбираем. Выбираем пойти туда или сюда. В мгновении выбора мы были свободны, но как только выбрали, то уже подчиняемся воле. А потом опять будет необходимость выбирать, и эта постоянная необходимость выбирать создает у нас иллюзию свободы. Свободной личности практически не существует. Познайте истину и она сделает вас свободным. Я принимаю некие обстоятельства, которые не от меня зависят, потому что ничего больше не остается. Я принимаю эту истину и подчинился ей, то я свободен там, внутри истины. Истинная свобода есть выбор своей несвободы. Детям надо давать не свободу, а дать выбор. Ну как, мы сегодня пойдем в кино или театр или прогуляемся? Купим эту вещь или вот эту?

Щодо алкоголю теж є поширений міф, так званий «французький парадокс» — нібито червоне вино корисне. Справді, спостерігається такий взаємозв'язок: у певних європейських країнах, де традиційно щодня вживають невелику кількість червоного вина, ризик серцево-судинних захворювань нижчий. Але ніхто не звертає увагу на захворюваність печінки у тих же країнах. А проблеми з печінкою у населення таких країн діагностують частіше, ніж середньостатистично в інших країнах. Замість вина краще їсти червоний виноград, так корисніше.

Направлять выбор?

Да, ведь то, чего не знаем, выбирать не можем. В воспитании свобода ограничивается искусством выбирать, а в жизни свобода ограничивается умением видеть необходимость. Это необходимо для жизни, для будущего. Я могу сегодня удовлетворить свои потребности, отдаваться свободе, радости, но ведь завтра предстоит другое. И тогда я ограничиваю себя. В этой истине я уже живу не этим днем, а завтрашним, который я перетягиваю на сегодня. Чтоб завтра состоялось, я должен жертвовать чем-то. Жизнь так и строится. Жизнь строит тот, кто видит завтрашний день и сеет причины на сегодня, а не просто как щепка. Течет Днепр и несет эти щепки, а щепкам хорошо, смотрят на небо: ни о чем заботиться не надо, никакую энергию тратить. Но потом они потеряются в Каспийском море, там уже никто не будет о них знать. А вот настоящая щепка, умная щепка пойдет против течения Днепра. И вот там, где Днепр рождается, там чистота, там будущее. Вот это волевое усилие и есть истина жизни. Все, что здесь видите, построила воля, все держится на воле. Поэтому истинная свобода это и есть проявление воли человека при выборе необходимости.